Здравствуйте, уважаемые читатели портала hs-manacost.ru!
В новом году игроков ожидает ротация Стандарта и кардинальные изменения меты. Уйдут многие карты, без которых сегодня невозможно представить себе Hearthstone. В преддверии этого грандиозного события можно вспомнить, как развивалась мета в Году Ворона: как менялись классы, какие колоды доминировали и затем отступали в тень, какие были нерфы и как они влияли на мету. В этой статье читателю предлагается вспомнить основные события меты Ведьминого леса — первого дополнения Года Ворона.
Как это часто бывает, сразу после выхода Ведьминого леса мета была очень нестабильной. Игроки пытались экспериментировать с новыми картами, и даже популярные сегодня архетипы неуверенно чувствовали себя сразу после своего выхода в свет.
Особое внимание было уделено двум всем известным картам — Баку Пожирательнице Луны и Генну Седогриву. Новая механика, ограничивающая колоду, пришлась по душе всем игрокам и нашла себе место в колодах почти каждого класса. Тогда к Генну и Баку не было такой ненависти: они вызывали интерес и напоминали ушедшего в Вольный формат в 2017 году Рено Джексона.
Самой популярной колодой в то время был старый добрый Куболок. Темный пакт тогда еще лечил на 8 единиц, а Одержимый лакей стоил 5 маны. Архетип, сформировавшийся еще в мете Кобольдов и катакомб, потерял меньше всего с ротацией 2018 года и продолжил свое царствование, как многие тогда и предсказывали.
Но соперники Куболока не заставили себя ждать. В игру ворвался Четный Паладин — мощнейшая колода ранней меты Ведьминого леса, основой которой стало К оружию!, тогда стоившее 4 маны.
Вскоре было объявлено о первых нерфах Года Ворона: изменениям подверглись 6 карт. Именно тогда во второй раз были ослаблены Подземные пещеры. Легендарная задача Разбойника — единственная карта в игре, которая была понерфлена 2 раза. (без учета бета теста)
После нерфов из тени вышел Таунт Друид, оказавший большое влияние на мету Года Ворона. Поднялся и Нечетный Разбойник, который уже успел оформиться в достойную агро колоду, прочно закрепившуюся в ладдере вплоть до нерфа Хладнокровия.
Таунт Друид стал действительно большим открытием. Попытки создать колоду с Хадроноксом предпринимались еще в Рыцарях Ледяного трона, но архетипу всегда чего-то не хватало. В Ведьмином лесу стало ясно, чего именно — заклинания Ведьмин час. Одна карта построила вокруг себя невероятный комбо архетип, способный генерировать абсурдно большое количество угроз. Его боялись все медленные колоды ладдера.
В Ведьмином лесу сформировался и Вихлепых Друид. Азалина Воровка Душ дала жизнь Королю Вихлепыху, и вместе они образовали уже давно всем известное комбо.
Не забывайте и о Малигос Друиде — его зарождения в том виде, в котором мы видим его сейчас, тоже произошло тогда. Малигос Друид сразу дал понять, что подвластен только самым внимательным и опытным игрокам — только они показывали достойный процент побед на этой сложной колоде.
Теперь немного о других классах Ведьминого леса. Примерно в это же время сформировался и Дрыжеглот Шаман, причем примерно в той же форме, в которой он продержался до нерфов Дренеев-каторжников. Помните эти безумные комбо, длившиеся по несколько минут? Маг отдавал предпочтение диаметрально противоположным стратегиям — Биг Спелл и Секрет колодам, из-за чего противники Мага неуверенно чувствовали себя на муллигане. Охотник — тогда еще обычный “середнячок” — играл колодой на заклинаниях, а попытки создать архетип на хрипах находились на стадии зарождения. Жрец претерпевал не лучшие времена, кое-как цеплялись за жизнь Контроль, Комбо и Квест Жрец. Воин еще не познал все прелести нечетной сборки, и лучшей считалась колода обычного Квест Воина.
Ближе к концу Ведьминого леса неожиданно выстрелил Зоолок. Это был именно тот переломный момент, когда Зоолок впервые обратился к синергиям исцеления (Знахарь вуду, Гриб-чародел, Веселый вурдалак, Стражница Света). Он приобрел ту форму, которая сегодня считается классической версией Зоолока, но тогда это было новшеством.
Зоолок поработил мету почти до самого Проекта Бумного дня: тогда его ненавидели почти так же, как сегодня ненавидят Охотника. Популярность Зоолока породила ответную волну Нечетных Разбойников — он уверенно чувствовал себя в противостоянии с Гул’даном благодаря улучшенной силе героя. Чернокнижник подошел к Проекту Бумного дня как самый популярный класс ладдера.
Мета Ведьминого леса в целом оказалась одной из самых разнообразных за всю историю игры. Да, она породила большую беду в лице Генна и Баку, но тогда четные и нечетные колоды только добавили многообразия колодам. Почти каждый класс играл минимум двумя архетипами, Друид вообще располагал пятью.
В заключение хотелось бы вспомнить самые сильные карты дополнения, которые оказывали и продолжают оказывать значительное влияние на мету. Некоторые из этих карт сформировали то представление о популярных архетипах, которое игроки имеют сейчас.
Ведьмин час — сегодня почти не играет, но значимость этой карты нельзя отрицать. Благодаря ей Таунт Друид превратился из неуклюжей фан колоды в полноценный метовый архетип, который долгое время занимал лидирующие позиции.
Лесные огоньки — стала основой для всех сборок Токен Друида.
Псарь Шоу — помогает Охотнику бороться с агро колодами и переворачивать ситуацию на столе. В обязательном порядке играется в колодах Куб Охотника.
Ужасное бешенство — не сразу проявило себя, но сегодня от него страдают все оппоненты Мидрейндж Охотника.
Дрыжеглот — эта карта даже не требует комментариев. Мало того, что он был основой для безумной ОТК комбинации, Дрыжеглот и по сей день представляет собой отличный способ перевернуть игру. Многие пророчат ему великое будущее в Году Дракона.
Ведьма Хагата — обязательный герой почти для всех колод Шамана на протяжении всего Года Ворона. После ротации у нее есть все шансы стать сильнейшей картой героя в игре.
Лорд Годфри — Осквернение “на максималках” прижилось во всех медленных колодах Чернокнижника, за исключением Четного.
Бандюга — многие уверены, что это классовая карта Разбойника. На самом деле, это сильная нейтральная карта для всех классов, которые предполагают атаку вашего героя. Неудивительно, что он прочно закрепился во всех колодах Валиры.
Жизнесос — нашел себе место в агрессинвых архетипах (Зоолок, Темпо Маг в свое время) и стал неотъемлемой частью комбо Дрыжеглот Шамана.
Гризли из Ведьминого леса — не только шикарный анти-агро инструмент, но и отличное существо для Жреца, который всегда находится в поиске хороших целей для воскрешения и Внутреннего огня.
Мшистое чудище — во время Озорной призывательницы за 5 маны был частью почти каждой колоды. Помогал Куб Охотнику активировать свои хрипы.
Азалина Воровка Душ — карта для самых жадных и медленных колод меты. Благодаря ей заиграл Король Вихлепых в колодах Вихлепых Друида. Какое-то время Азалина Воровка Душ была популярна в колодах Нечетного Воина.
Генн Седогрив и Баку Пожирательница Луны — об этих картах было сказано уже слишком много. Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что это сильнейшие карты Ведьминого леса и Года Ворона в целом. Они оказались настолько сильны, что вынуждены удалиться в Вольный формат раньше срока. Генн и Баку определили будущую мету. Если в Ведьмином лесу колоды с ними казались интересными и новыми, то теперь они уже успели набить всем оскомину. Но это уже ненадолго.
Заключение
Ведьмин лес оказал сильное влияние на всю мету Года Ворона. Это заслуга в основном Генна Седогрива и Баку Пожирательницы Луны, но Ведьмин лес принес и другие карты, сформировавшие новые архетипы. С выходом этого дополнения классы раскрыли себя и создали действительно разнообразную мету.
Впереди вас ждут воспоминания о Проекте Бумного дня, Растахановых игрищах и подведение итогов.
А чем вам запомнилась мета Ведьминого леса и начало Года Ворона? Делитесь в комментариях.
Спасибо за прочтение, и удачи. Автор buba.
 Наш канал в Telegram, присоединяйтесь:
|
 Наша группа Вконтакте, присоединяйтесь:
|
